Рассказ рекомендован для прочтения лицам старше 18 лет, так как в рассказе присутствует не нормативная лексика и другие обороты речи, а так же присутствует описание действий эротического характера.
Всё происходило на самом деле, но время, место действия и имена героев изменены. Совпадения с реальными людьми могут быть, так как наша страна обширна и не предсказуема.
ХАН

Он ездил на мотоцикле давно. Давно и далеко. Его всегда манили дальние края, другие люди, другая природа, другие дороги. Он был мечтателем и романтиком. Ездил он всегда в одну харю, это было проще, чем с кем то. Обычно, в начале лета он увольнялся с работы, похрену, в какой компании или организации приходилось трудиться. Он знал, что всегда будет напряг по времени, если будешь в отпуске или отгулах. А так, не надо было никуда торопиться. Дома его никто не ждал. За свои тридцать лет он так и не встретил даму своего сердца. Девчонки знакомые у него конечно были, но такой чтобы сердце трепетало и было не по себе, такой не было. Был у него в пригороде небольшой коттедж в один этаж с гаражом и немного земли вокруг. Собак и кошек он не любил. По этому ни какая живность в его отсутствие по нему не скучала.
Вот и в этот раз, он отправился в путешествие один и налегке. Нет, палатку, котелок и тёплые вещи он с собой взял, как без этого. В общем всё по минимуму, не считая дождевого комбеза и фотика, которые лежали в кофре всегда. Можно сказать – они там жили. Мобилу он намеренно оставлял дома. Во первых, не всегда есть связь в дороге, во вторых не где зарядить аккумулятор телефона, да и отвлекает это. А случись чего, пусть случается. Он возвращался из разных передряг, надеясь на себя и своего верного коня. В общем нет телефона и нет.

Ах да! Зовут героя нашего небольшого рассказа Александром, погоняло в байк.тусовке у него было «Хан». Так как он считал себя далёким потомком кочевников и что в жилах его течёт кровь самого великого Чингиз Хана. А под седлом у него была белая «Буся» в 1340 кубов, мотоцикл спортивный, с плохим характером, но меж собой они ладили. Бывало, что даже по сухому асфальту мотоцикл мотало, а по гравийке он шёл предсказуемо и легко. Вот коротенько пожалуй и всё о молодом человеке и его мотоцикле.

Он был в дороге уже четвёртый день, у него не было графика движения, он не заморачивался на подсчёт пройденных километров. О том, что топливо на исходе предупреждала маленькая красная лампочка на приборке. Значит надо заехать на АЗС в ближайшие 50 километров и залить полный бак. В дороге было лето, солнечный и тёплый денёк. Он ехал по Алтаю, по красивому, дивному краю. Ехал не торопясь, глядя по сторонам. Захватывало дух от гор, рек, перевалов и долин. Природа в этом краю была ещё девственной, не испохабленной руками человеческими. Напрягало одно, в каждом ущелье или долине была своя погода. Если на вершине перевала светило солнце, то в долине висела туча и шёл дождь. Ещё напрягали местные жители, вроде и нет рядом никакого посёлка, а пьяный в дробаган, абориген плетётся по средине дороги. Так получилось и в этот раз. Вылетая из-за поворота, вроде и ехал то под 80-90, увидел на дороге пьяное существо, которое мотало от одного края дороги до другого. Моментально вычислив траекторию движения аборигена, Хан направил свой мотоцикл по другой траектории, да видно не угадал. Этого «Оленя» мотануло с середины дороги обратно. Хан выжал тормоза, сколько мог выруливал от столкновения. Колёса пошли в юз. Дорога была слегка мокрая после утреннего дождя. Мотоцикл замотало и Хан положил его на бок, оттолкнувшись от руля и подножек. Так они вместе и пролетели мимо местного жителя, только не на колёсах, а на боку. Хан попадал на «скользячку» не в первый раз, но всё равно, каждый раз было не по себе. Он был уверен в своей экипировке, что была на нём и выручала не раз. Это была полная защита со всевозможными карбоновыми вставками и щитками. Но в этот раз, что то пошло не так. Конечно не так, когда видишь в 20 см от глаз, как отрываются куски прочного пластика от слайдера, а визор на шлеме точит в стружку асфальт, бля буду, как то не по себе. И всё это происходит с тобой, как в замедленном кино. На самом деле это произошло за считанные секунды.
Местный бухарик мотоциклиста даже не заметил, он доплёлся до края дороги и рухнул в кювет, как мешок с дерьмом, и впал, в такую ему привычную, алкогольную кому.
Хан лёжа на боку, чувствуя, что в сознании, попробовал пошевелить руками. Руки шевелились, но боли не было, жгло только плечё. Пошевелил ногами, ноги тоже шевелились и не болели. Перевалившись на спину и тихонько приходя в себя, Хан попытался снять шлем. Вот тут то дала о себе знать, её Величество Боль. Боль в плече и шее. Правая рука была без повреждений, ей он и стянул шлем и ещё минут пять лежал и смотрел в чистое, голубое небо.
- «Что с байком?» - пришла первая мысль.
- «Вот ведь сука какая, олень ёбаный!» - пришла вторая мысль.
Сначала он перевернулся на живот, потом встал на колени и ползком к байку. «Буся» лежала на левом боку, колесо ещё крутилось, потеряв сцепление с дорогой. Хан заглушил двигатель и сел около мотоцикла. «Так! Приехали!» - сказал он чуть слышно, почти про себя. Потихоньку повернул голову в лево-в право и нигде не увидел аборигена, тогда он пополз к краю дороги. Потом превознемогая боль, встал и увидел в кювете лежащего с раскинутыми руками человека.
- «Вот ведь, блядь! Сбил! Наверное сука и не дышит уже?» - выругался Хан. Потихоньку он спустился под откос, еле – еле но добрался до аборигена и прильнул ухом к груди. Услышав мерный здоровый храп и унюхав вонь перегара, Хан понял, что не сбил, что местный в отключке. Осмотрел его, нигде не было ни кровинки, не царапинки. Для пущей верности, а больше по злобе, он пнул алкаша в бок. Тот только, что то пробурчал на своём, нерусском языке и забылся обратно. Хан вернулся к мотоциклу. Осмотр «Буси» и багажа настроения не повысили. Руль был погнут, пластик на обтекателе был побит, Рычаг сцепления, зеркало заднего вида и подножка оторвались вообще. Пластиковый боковой кофр дал продольную трещину, но содержимое держал. Хан поднял мотоцикл, что стоило ему не мало усилий и боли в плече. Он поставил мот на боковую подножку и вытащил из кофра инструмент. Отвернув обломок подножки и освободив кронштейн, он вставил в отверстие отвёртку. - «Так, подножка есть» - сказал он себе.
Сколько то отогнул руль, рычаг сцепления остался всего на один палец. А вот слайдера как не бывало.
- «Ладно, хоть так!» - подумал Хан.
Завёл двигатель, тот отозвался мерным рокотом. Подтечек жидкостей и масла вроде не было, крышки картера имели не большие царапины. С мотоциклом, если в натяжку то было почти нормально. А вот внутри комбеза самого пилота, чувствовалось, что далеко не всё в порядке. Сунул руку под щиток на плече, вся рука была в крови, да и сквозь рваную кожу комбеза сочилась кровь.
- «Так! Самому кровь не остановить. Надо валить от сюда, в лучшем случае до больнички, в худшем просто до деревни.» - сказал он себе.
Помня о том, что по карте, по ходу, должно быть большое село, Хан, кряхтя и матерясь сел на мотоцикл, застегнул шлем и потихоньку тронулся. Ехать с кривым рулём было маленько не привычно. Но лучше плохо ехать, чем плохо идти. Сознание Хан потерял на окраине села, сначала всё поплыло перед глазами, а потом стало как то ХОРОШО и он провалился в пустоту.

Её звали Валя, точнее Валентина Матвеевна. Она была учителем математики в сельской школе. Ей было уже 26 лет. Она была симпатичная. Ростом она была не высокая, про таких, говорят в народе – пигалица, формами она не блистала, но по женски всё было на своих местах. Характер у её был ровный и уравновешенный. Попала она сюда по распределению, сразу после института, да так и осталась. Природа окружающая село была красивая, по долине протекала студёная, горная речка. Да и климат здешних мест был сносный, зимой не сильно холодно, а летом не сильно жарко. Единственное, что не устраивало Валентину, так это то, что она до сих пор не вышла замуж. Во первых здесь было не за кого, а во вторых как то некогда, а в третьих ей с некоторых пор было и одной хорошо на окраине села, в своём учительском доме. Она давно махнула на себя рукой. Не делала причёсок, а так закрутит волосы в хвост и на резинку. У неё даже не было косметики, как у всех местных женщин, даже вшивой помады не было. Зачем и для кого? В общем, она была старой девой, как она себя считала. Вот ей и так было хорошо. Она конечно читала разные книжки про любовь и всё такое долгими зимними вечерами. Но целенаправленно никогда не искала своего суженого.
- «Если он есть, то сам меня найдёт.» - думала она - «Вот только он чего то не приходит и не приходит?»
Так за делами и суетой текла её неспешная жизнь в далёком алтайском селе.

В тот день она просто сидела на лавочке, возле своего дома, лузгала семечки и радовалась цветам, что сама посадила и которые сейчас радовали её своим пышным цветением. Дорога проходила мимо её дома, буквально метрах в десяти. Нормальный, не убитый асфальт. Она любила смотреть на проезжающие машины и мысленно с ними уезжать далеко – далеко. Она даже немного испугалась, когда проезжающий мотоцикл свернул с дороги и поехал прямо на неё. Мотоцикл воткнулся в полисадник, сломав две штакетины и заглох. А потом с мотоцикла повалился мотоциклист в тёмном шлеме. Он упал прямо на траву, прямо ей под ноги.
- «Вот нихуя себе!» - подумала Валентина – «Эт скока надо выпить, чтоб так!» Но мотоциклист не шевелился. Валентина по началу не знала, что делать. Всё было так неожиданно. Но когда увидела на разодранном плече кровь, поняла, что это не пьянь какая то, это беда. Звонить в мед.пункт было бесполезно. Был выходной, да и почти все селяне гуляли на свадьбе. Женился сын председателя бывшего колхоза. Она расстегнула кожаную куртку на мотоциклисте и прильнула ухом к груди. Сердце билось, прослушивалось дыхание. Но больше никаких признаков жизни. Она открыла ворота и за ноги затащила парня в ограду. «Вот так ещё ко мне в гости не попадали.!» - подумала она. Потом подлезла под него и каким то нечеловеческим образом затащила в дом.
- «Ну и бугай!» - подумала она – «Этж сколько в нём весу то?»
Долго снимала с него мотоботы, уж больно хитрые были застёжки. Потом кое как стянула с него комбинезон. Он лежал на полу как инопланетянин с большой головой. Она долго не могла совладать с застёжкой на шлеме, которая никак не хотела открываться и она дёргала шлем с головы по всякому, пока не увидела маленький красный хлястик. Потянула за него, ремень на шлеме и открылся.
– «Вон оно как всё просто!» - воскликнула Валентина и сняла с головы парня шлем.
Инопланетянин оказался молодым парнем. Только он как будто спал. Валентина осмотрела его плечё. На плече была глубокая рана, из которой торчали два острых куска пластмассы, но кровь почему то не текла. Она достала из кухонного стола обычные плоскогубцы и ухватившись за край осколка выдернула его. Затем выдернула другой. Сама себе удивилась, что ей не было дурно, она не упала в обморок при виде крови, что чётко знала, что делает. Принесла тазик с чистой водой, обмыла рану, обработала всё вокруг йёдом и наложив сложенный в трое бинт, закрепила повязку полосками пластыря. После смочила ватку нашатыркой и сунула парню под нос. Она ожидала всё, что угодно, но только не это. Не произошло ничего. Парень лежал и всё.
– «Давай оживай уже! Ох мама моя, Да что с тобой делать то? Вот ведь свалился на мою голову!»- шептала Валентина, вытирая слёзы
– «Ладно хоть дышит и сердце бьётся.» - успокаивала она себя.
Осторожно уложила парня на свою, одну единственную в доме кровать, стянула с него одежду и накрыла одеялом. Потом подумала, что если ещё не помер, то с пол-часика подождёт по любому , села на свой велик и укатила в село.
Она ехала к дяде Паше. Дядя Паша сначала был вет.фельдшером, а когда развалился колхоз, подался в егеря. Но когда в селе занедужит хоть коза, хоть лошадь, всё равно бежали к дяде Паше. И дядя Паша помогал.
- «А как же иначе!» - говорил он – «Если не Я то кто?»
Вот к нему и поехала Валентина. Старый егерь был дома, хотя он пропадал в тайге и горах по неделе, но сегодня он был дома, не совсем дома, а на пасеке в огороде. Чего то там ворошил пчёл в ульях, да дымил дымарём. Валентина крикнула его через плетень, ближе подходить не решилась, можно сказать, ближе – боялась. Памятуя как прошлым летом, вот так же пришла по делу к старому егерю и её покусали пчёлы. Потом неделю она не узнавала себя в зеркале.
Дядя Паша отложил свои дела, он знал, что по пустякам к нему не приходят. Тем более молодая училка просто так бы не пришла, уж больно ей досталось прошлым летом.
- «Чё случилось то? Чё за беда, Валюшка?» - спросил егерь.
-«Да вот у меня гостю сильно плохо! Дышать – дышит, сердце стучит и всё, а дальше не оживает.» - выдохнула Валентина
-. «А чё с ним? Угорел ли чё?» - спросил егерь, вытаскивая свой медицинский чемоданчик. Валентина задыхаясь, сбивчиво рассказала как всё было.
- «Ну тады, пошли быстрее, раз така оказия.» - молвил егерь.
Как и предполагала Валентина, они пришли через пол-часа. Парень так и лежал не шевелясь. Дядя Паша сел рядом на кровать, взял у парня правую руку, проверил пульс. Потом придвинул табуретку и разложил на ней свой чемоданчик.
– «Так, Валентина! Гостенёк твой похоже потерял много крови, рану ты обработала грамотно, счас ему вкатим сыворотку от всякой заразы, ну столбняк там, бешенство, вопчем так полагается, а ещё антибиотик, чёб не загнулся, глядишь дня через два и встанет твой гостенёк. Ну а пока, будем ждать когда сам оклемается» - молвил дядя Паша и с этими словами он набрал из ампулы в свой лошадиный шприц бесцветную жидкость и воткнул в руку парню. Валентина отвернулась, она страсть как боялась уколов. Затем дядя Паша набрал в шприц жидкость из другой ампулы и вколол в другую руку.
– «Ну вот и все дела! А как оклемается, смериш ему температуру. Если будет температура, то позовёшь меня. Поняла!?»
-«Поняла!» - сказала Валентина – «Спасибо тебе дядь Паш!»
- «Да ладно! Живите с богом! В кои то веки тебе Валюшка с хлопцем то повезло.» - сказал старый егерь , закрывая бережно свой чемоданчик.


Хану снилось, что он в аду. Как черти раскаленной кочергой ставят ему на плечо клеймо, а он увёртывается и увёртывается. Но вот черти навалились гурьбой и прижгли в плечё раскаленную кочергу……. Он открыл глаза, над ним был потолок из струганных досок. Он лежал на кровати под одеялом. Хотел поднять руки, да не тут то было, резкая боль вернула к действительности. Плечё было больно, но больше всего хотелось пить и поссать. Особенно поссать. Хан правой рукой скинул с себя одеяло. Оказывается он лежит совершенно голый.
– «Да и похрен!» - подумал он, спустил ноги с кровати и встал. Но ноги были ватными и не держали. Так, у кровати, с голой жопой и протянутыми ногами его и застала Валентина.
– «И куда это мы собрались?» - спросила она краснея и отводя взгляд от голого крепко сбитого тела.
– «А поссать!» - сказал Хан – «Вот как из ружья хочу!»
- «Погоди, счас ведёрко принесу.» и Валентина выбежала из комнаты.
Хан забрался обратно на кровать и сел. Валентина принесла небольшое пластмассовое ведёрко и поставила рядом с кроватью .
Сказав – «Вот давай сюда, как то так?» - и вышла.
Хан еле-еле справил свои дела и забрался под одеяло. Минут через пять пришла хозяйка, забрала ведёрко, а потом вернулась обратно и села на стул возле койки, подперев ладошками подбородок, уставилась на Хана.
– «Я ещё попить хочу, пожалуйста.» - сказал Хан.
Валентина подала ему кружку со стола и он жадными глотками выпил воду из кружки.
– «Спасибо! А где эт Я? И почему я в таком виде?» - спросил он.
– «У меня в гостях! А одежда твоя, вон, в ограде сохнет после стирки.» - сказала Валентина – «А что! Что то не так?»
- «Да много чего не так!» - сказал Хан –«Как я здесь то очутился? И где мой байк? И почему это вся одежда моя в стирке нуждалась, вроде чистая была»
- «Потом посмотришь и на свой байк и как сюда попал. Только потом, а сейчас давай отдыхай, слаб ты ещё, вона даже поссать сходить не можешь. А одежду твою стирнула за тем, что она вся , до самой жопы в кровище была, насилу отстирала» - сказала Валентина
– «Давай ка я тебе чего нить приготовлю поесть. Тебе как яйца сделать – пожарить или сварить?»
- «Мне хоть как, лишь бы не больно было.» - ответил Хан – «Слушай, красавица, а зовут то тебя как, мать Тереза?»
Встав в дверях между комнатой и кухней, деланно выставив грудь вперёд, хозяйка ответила
– «Валентиной в селе зовут, Мамка Валюшкой называла, ну а ты можешь просто Валей, если чё!»
- «Ладно. А меня Александром зовут, можно Сашей.» - сказал Хан.
- «Да как зовут тебя, я знаю, из документов вычитала, чуть их не стирнула вместе с твоими шмотками.» - сказала хозяйка.
- «И где живёшь и всё такое. И в паспорт глянула, ни детей, ни жены, наверное ни кола, ни двора. От кого едем или от чего?» - молвила она с лёгким сарказмом.
- «Да тут всё просто, я каждое лето путешествую, бываю по разным местам, а к зиме устраиваюсь на работу хоть слесарем, хоть программистом, да хоть кем. Вот с женой и детьми как то не получилось, всё не то и всё не те. А вот на счёт ни кола, ни двора – это всё у меня есть. Есть и дом, он же и гараж. И конь есть и много чего есть. Так что я не какой то перекати поле, а вполне осознанный и адекватный человек. Не судим и не алкаш!» - чётко выговорил Хан.
- «Ну ладно, Сашок, пойду приготовлю поесть, тебе надо сил накопить, а то ты не доберёшься до своей цели, а мне терпения.» - сказала Валентина и скрылась в кухне.
Ей в первый раз в жизни хотелось готовить, и ведь не для себя, для совсем постороннего человека, и ведь не знает его ни капельки, а всё равно в душе какой то подъём, забота как о ком то близком.
Из кухни стали доноситься запахи жареного лука, что то шкворчало на сковородке, слышалась какая то возня, открывались и закрывались шкафчики. В общем, через 15 минут Валентина вынесла из кухни своё жарево, посыпанное сверху свежее нарезанным укропом и пером зелёного лука. Она поставила сковородку на стул рядом с кроватью, а рядом поставила большую кружку молока и со словами - «Ну вот, давай набирайся сил.»
Сама она села на табуреточку на против и уставилась на Хана. Его долго упрашивать не пришлось, он быстренько подмёл со сковородки, допил молоко и сказав – «Спасибо тебе красавица.» Откинулся на подушку и закрыл глаза. Немного полежав, Хан обвёл небольшую комнату взглядом. Определил, что дом небольшой, состоит из комнаты и кухни. На окнах висели кружевные занавески, а вот на стенах не висело картин и фотографий, как обычно принято у деревенских. Значит здесь живёт человек городской, приехавший сюда недавно. Так же он определил, что в доме нет мужчины, не было мужских вещей, а некоторые вещи требовали ремонта. В общем много чего заметил.
- «Слушай Валя, а ты чего не замужем или как всегда пил и разошлись?» - спросил Хан.
- «Да нет. Как то не получилось, видимо не встретила ещё того единственного, чтобы раз и навсегда.» - краснея ответила Валентина.
- «А как в село это попала? Ты ведь не сдешняя? Местные жители от городских то сильно отличаются.» - спросил Хан, стараясь поддержать беседу и узнать побольше о той, у которой волею судьбы он оказался.
- «Так я и есть не местная, меня сюда из областного центра по распределению после института. Учительствую здесь уже третий год, преподаю математику в начальных классах. А вот ты чё за фрукт? Чего скажешь про себя, кроме того, что по документам мне известно и что за мотик у тебя? Я вот раньше таких не видела.» - уже без смущения поддержала беседу Валентина.
- «Ну, про себя рассказывать как то не интересно, наплету тебе, что я белый, мягкий и пушистый, а на деле совсем наоборот, и потом, чё с немощного возьмёшь, типа был не в себе. Вон у меня до сих пор голова болит, не говоря уже про всё остальное.» - и он тяжело вздохнул – « То что со мной сейчас, это не в первый раз. Я не просто мотоциклист, а ещё и мотопутешественник и в довеску ко всему байкер. На самом деле у меня два имени. Вот для тебя я Саша, а для других Хан, мотик мой называется Сузуки Хаябуса. Его я зову просто Буся и мы до последнего с ним ладили.» - закончил Хан.
- «Похоже и дальше ладить будете, мотик то вон до сих пор в полисаднике стоит, как тебя привёз. Ну и напугал же ты меня по началу. А чего это другие то тебя Ханом зовут, не русский чтоль?» - выведывала Валентина
- «Да русский я русский, ток сдаётся мне, что в жилах моих кровь кочевников течёт, так как всегда тянет куда то в даль. В общем поузнавал я про предков своих и понял, что я далёкий потомок, хрен его не знает в каком колене, самого Чингиз Хана. Вот в байк.тусовке по этому и зовут Ханом.» - ответил Хан.
- «Ну ладно, Хан-Сашок, давай баиньки, чёт заговорила я тебя, а тебе надо сил набраться, чтоб хоть до туалета дойти сам мог, не на руках же тебя носить. Давай – давай спи, а я ещё по делам всяким схожу.» - сказала как отрезала Валентина и собрав грязную посуду ушла на кухню. Хан какое то время слышал сквозь дрёму разные звуки на кухне, а потом уснул.
Проснулся он от того, что опять хочет в туалет. Открыл глаза и скинул одеяло. Сел на кровати, спустил ноги. Он всё ещё был голый. Из кухни в комнату пробивался свет, а в комнате уже было темно. Он не стал вставать как в прошлый раз, чтоб не упасть, а просто позвал хозяйку.
- «Валюха! Слышь? Я по маленькому хочу. Дай мне хоть трусы одеться.»
Тут же из кухни выпорхнула Валентина , в руках у её была книга.
- «Так вот ведь на спинке кровати они висят, высохли уже давно.»
Хан одной рукой надел на себя трусы, а хозяйка помогла ему встать. Ноги уже держали, но как то не очень. Так опираясь на хрупкое плечё хозяйки и потихоньку переставляя ноги они вышли из хаты во двор, там уже было темно, но Валентина светила маленьким фонариком и уверенно повела гостя до туалета. Дойдя до сарайчика, Хан сказал - «Ну всё, дальше я сам и скрылся за дверью.
Валентина ждала рядом и светила фонариком по чему то себе под ноги. Вскоре гость вышел и они потихоньку побрели обратно. Но тут Хан остановился
– «Погодь, дай хоть краем глаза на Бусю глянуть, как она и где.
- «Ну пошли. Посмотрим, куда она денется.» - сказала Валентина – «Как ты её днём поставил, так и стоит.»
Она открыла ворота и посветила фонариком в полисадник . Хан увидел свой мотоцикл, который стоял, но не на боковой подножке, а так. Переднее колесо, сломав две штакетины застряло в заборе и забор крепко держал мотоцикл.
- «Ну что, повидался со своей Бусей? Давай пойдём уже в хату.» - сказала Валентина и повернула свет от фонарика к дому. Помогла парню дойти до постели и уложив укрыла его одеялом. Потом выключила свет и стала сама раздеваться. Хан, хоть и было темно, всё равно различал силуэт хозяйки. Он видел как она сначала сняла платье, потом лифчик и оставшись в одних трусиках подошла к кровати.
- «Сань, а Сань! Ты бы подвинулся, а то развалился как боярин. Других то коек в доме нет.» - сказала Валентина строго. Хан пододвинулся в кровати и почувствовал как она залезла под одеяло.
- «Ты спи давай и руки смотри не распускай! Понял!» сказала Валентина.
- «Да понял я понял.» сказал тихонько Хан.
Получив утвердительный ответ, хозяйка затихла и через какое то время дыхание у неё выровнялось. Она уснула. А вот Хан как раз не мог уснуть. С ним такое было в первый раз, чтоб вот так запросто, не церемонясь, эй ты подвинься и завалиться рядом. И он не чувствовал к ней неприязни или чего ещё, наоборот, у него было такое чувство, что он знает её 1000 лет, что так просто это было всегда. От неё исходила какая то добрая, родная энергетика. Ему хотелось её потрогать, но он пообещал ей вести себя правильно и держал слово.

Проснулся он раньше её, глядел в потолок и молчал. Солнышко уже светило в окна, а в лучах его парили пылинки, то так закружатся, то эдак. Где то через пол часа Валентина проснулась, потянулась под одеялом, спустила босые ноги на пол и встала. Хан увидел её голенькой, при свете дня. Это было хрупкое и очаровательное создание. И он тихонько прошептал – «С добрым утром моя красавица!» Валентина только успела ойкнуть, схватила со стула свою одежду и убежала в кухню.
Потом он слышал, как она умывается, фыркает в воду, расчёсывается, брякает посудой, что то варит, хлопает шкафчиками, гремит ложками и кружками, что то режет на столе и ему эти звуки почему то показались такими знакомыми и родными, как будь то он слышал их всегда.
- « Саня, а Саня? Приходи завтракать, правда если сможешь.» - сказала Валентина из кухни.
- «Спасибо. Счас попробую, но сначала на улицу, сама знаешь за чем, ну чисто так Бусю попроведать.» - сказал Хан и попробовал сам встать. Ноги уже держали, но в голове ещё кружило. Так опираясь, то на стул, то о косяк двери, потихоньку, шаг за шагом, но он шёл сам. Это радовало, он поправляется. Хан вышел во двор, но не пошёл в туалет, а справил нужду рядом на забор, как пацан. И поплёлся обратно. Зашёл на кухню и сел возле стола.
- «Ну чё как не родной? Налаживай в тарелку сколько съешь, не с ложечки же тебя кормить. Давай – давай, Сам – сам.» - строго сказала Валентина.
На завтрак была рисовая каша на молоке с маслом и жареная колбаса и опять молоко. Хан наложил себе немного каши в тарелку, хозяйка добавила ему в кашу кусок сливочного масла. И они стали завтракать, молча, поглядывая временами друг на друга.
- «А чаю можно заварить?» - попросил Хан.
- «А чё нельзя то, конечно можно, только у меня чай из местных трав, а магазинский я не беру. Тебе какой заварить из трав или из корешков. Слушай, а давай я тебе и то и то, да ещё с мёдом. У нас знаешь какой вкусный мёд.» - защебетала Валентина. Она взяла с плиты чайник, налила туда воды и поставила обратно кипятить. Потом вытащила из шкафчика несколько закрытых банок с разными сушёными травам и корешками. Со знанием дела стала насыпать в фарфоровую плошку горсточку одной травы, пару листиков другой, потом какие то раздробленные корешки. Как только чайник вскипел, заварила это всё и накрыла чистым полотенцем.
- «Ну вот, минут через 10 будет готово. Мы ведь не торопимся никуда?» - почти пропела хозяйка. У неё и вправду сегодня было прекрасное настроение. Она даже поймала себя на том, что это уже с ней было, что с этим парнем вот так запросто они едят не в первый раз. От него исходила какая то добрая энергия. У её всё получалось легко и просто. И ей нравилось всё вокруг.
Так непринуждённо и не торопясь они позавтракали, потом Валентина сменила у Хана на плече повязку и велела лечь обратно в кровать. Памятуя слова егеря, что дня через два оклемается, много крови потерял. Потом села на велик и уехала в село по делам.
Хан сначала просто лежал под одеялом и рассматривал дом , вглядывался в каждую мелочь, потом тихонько встал и стал расхаживать по комнате опираясь на что придётся. На тумбочке в глубине комнаты нашёл всякие журналы, типа сельская новь и ЕЁ паспорт. «Вот это уже интересно!» - подумал Хан и стал разглядывать документ. Глянул с какого года Валентина, потом посмотрел на отрывной календарь, что висел на стене и только сейчас понял, почему у хозяйки такое хорошее настроение. «У неё сёдня День рождения! Ей сегодня 27 лет исполнилось. Вот ведь темнила, могла и сказать, а то как то по тихому. Ладно, прикинемся, что мы не при делах» - так думал Хан про себя -
«А чё ей подарить? Без подарка, как то не то, не по нашему.» - и начал вспоминать, что у него такого есть, что можно подарить и не мог ничего придумать. Он положил обратно паспорт, сверху журналы и вернулся в кровать.
Где то через час вернулась Валентина с нагруженными пакетами и принялась разгружать, что в холодильник, что в шкафчик, бутылку вина она поставила на стол и насыпала в тарелку гору шоколадных конфет.
- «По какому случаю такой пир?» спросил Хан.
- «А вот, Саня! Если ты не в курсе, а ты не в курсе. Знай, что у меня сегодня ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ и мне 27 лет и я сегодня счастливый человек, потому что мне подарили подарки, сам господь бог, потом ты . Значит день рождения самый настоящий.» - почти прокричала она.
- « А вот не понял сейчас юмора, эт когда это я умудрился тебе подарить подарок, чё когда в отключке был или как?» - удивлённо произнёс Хан – «А ну покажи, чё эт такого я тебе подарил!»
- «Да всё нормально, сейчас покажу.» - сказала Валентина и достала со шкафа свёрток с окровавленными тряпками, развернула и выложила на стол два пластиковых белых осколка, каждый размером с хороший нож. – «Правда подарок я ещё не помыла, а так классный подарок!» - с какой то бравадой закончила она свою демонстрацию.
- «Да этож осколки от обтекателя с моего мотика! У тебя то они от куда?» - Задал вопрос Хан.
-«Да ты сам мне их отдал вчера, вернее отдавать не хотел, тогда я их у тебя плоскогубцами вырвала! По этому и рана на плече у тебя. Понял!?» - строго сказала она.
- «Теперь понял. Ну хорошо, тогда раз подарки подарены, прими мои скромные поздравления. Не каждый день попадаешь вот так на праздник. Эт вовремя я сюда заехал. Ура!»- как заправский актёр, продекламировал Хан.

Так весело и непринуждённо, с шутками и разговорами они провели день. Хан по большей части лежал на кровати, а Валентина готовила на кухне. Временами вынося то один оформленный салат, то другой, а уже под вечер они вдвоём уселись за стол.
- «А что, гостей больше не будет?» - спросил Хан.
- «Наверное не будет.» - грустно подитожила Валентина – «У меня здесь нет друзей и родных. Так что будем сегодня вдвоём. А это лучше, чем всё время одной и одной.»
- «Ну тогда давай уже начнём, а то вон сколько всего вкусного.» - сказал Хан.
И они начали свой маленький праздник. Весь вечер шутили, пели знакомые песни, Хан рассказывал о своих фестивалях и где бывал последнее время. Она тоже рассказывала о своих делах, о школе, об учениках, обо всём, что было интересного в её жизни. Они даже не заметили как на село опустилась тёплая, летняя ночь. Только выйдя на улицу подышать прохладным воздухом, они поняли что день прошёл.
- «Ну что, мистер кочевник, пойдём баиньки? Или ещё будем глядеть на звёзды?» - спросила Валентина. – «Давай, давай в дом доходяга.»
И они пошли в комнату. Хан забрался на кровать и сразу же отодвинулся. Валентина выключила свет, сняла с себя одежду и юркнула под одеяло.
В темноте её голос прозвучал тихо и таинственно – «Саша! Можно я тебя поцелую за сегодняшний праздник?»
- « И она ещё просит разрешения. Да за всё что ты сделала, за то что ты появилась в моей жизни, за то что я знаю тебя как будто 1000 лет. Конечно ДА!»
Она повернулась к нему и поцеловала медленно, осторожно прямо в губы.
- «Ты вправду так чувствуешь? И мне сначала показалось, что я тебя знаю давно-давно, а сейчас я это просто знаю.» - чуть слышно сказала она. Хан хотел её погладить по щеке, но рука оказалась мокрая.
- «Ты чего? Ты плачешь? Ну вот чё не так?» - спросил Хан.
- «Да всё Саша так, всё так, они сами текут, наверно от радости.» - прошептала она.
- «Слушай, я вот чё хотел спросить.» - шепнул ей на ухо Хан – «Ты днём сказала, что тебе подарков надарили. Ну от меня понятно. А вот от бога тебе чего перепало?»
- «Фу, какой ты глупый Александр!» - возмутилась она – « Господь Бог послал вчера мне подарок – ТЕБЯ на твоём МОТОЦИКЛЕ! Если хочешь, то это СУДБА! Ты наверное моя вторая половинка!»
- «Да нет, наверное это ты скорее МОЯ ПОЛОВИНКА!» - прошептал он ей на ухо.
И его губы нашли в темноте её губы. Рука его скользнула по её груди, как бы невзначай. Потом ещё и ещё. Он своими пальцами нащупал сосок на её груди, от был упругий и мокрый. Она обняла его за шею и по её телу пробежала дрожь. Они целовали и целовали друг друга. На обоих от возбуждения выступил пот. И вдруг она отстранилась от него. – «Тебе сейчас нельзя! Ты ещё слаб.» - грустно прошептала она.
- « Ну думаю, что не на столько я и слаб, если не справлюсь с такой красавицей как ты.» - прошептал Хан. – «Постарайся только не задевать плечё, больно ещё. А так я в полном порядке.»
- «Ну ты сам напросился, гляди не спасуй….» - прошептала она и обняла ещё крепче, её грудь, маленькая, но упругая впилась в его волосатую грудь. Руки жадно гладили друг друга, спускаясь всё ниже и ниже. Не стало препятствием и наличие трусов. Они слетели как то сами по себе, Тогда уже они сплелись ногами. И вдруг она оказалась сверху и со словами – «Я больше не могу….» Села на его упругий член.
Так они менялись местами, целовали друг друга везде и всяко. Оба были в поту, но никак не могли насытиться друг другом. Он остановил её первым – «Слышь? Давай покурим?»
- «Я не курю, а ты чё спасовал? Да мне, если б ты знал , три года без секса знаешь как тяжело было. Да я за ночь это хочу наверстать, или хотя бы малую часть.» - выдохнула она – «Чёж ты так долго ко мне ехал, моя родная половинка!»
- «Я в смысле – передохнём немного и не спасовал я, вот только чувствую, что слегка плыву, немного как в тумане. А так я на 10 небе. Где же ты так долго была.» - шепнул ей Хан и осторожно вышел нагишом на улицу. Сзади подошла и она, нагая и в свете луны такая красивая. Она обняла его руками и прижалась всем телом .
- «Мне вообще даже не верится, что это со мной, это как сказка, как сон. И в правду как будто мы знаем друг друга и я люблю тебя, ты понимаешь – люблю!» - шептала она.
- «Три года воздержания, это блин, круто, как то даже страшно. Меня вообще хватало ток на пол-года и то последний раз чёт не получилось.» - проговорил Хан.
Так они простояли минут пять. Над селом светила луна и проглядывали звёзды, Над рекой стелился туман, а где то в речных зарослях ещё о чём то пела какая то ночная птаха. Валентина и Хан вернулись в дом, с жаждой выпили, остывший с вечера, недопитый чай и прямо по среди комнаты обняли друг друга. Их губы слились в долгом поцелуе и не в силах себя сдерживать они повалились на кровать. Одеяло сползло на пол, да и не нужно оно было сейчас, им обоим было жарко, не хватало воздуха, а их тела всё соединялись и соединялись.

Наступило утро, солнышко опять светило сквозь занавески, опять в луче кружились пылинки, а на кровати лежали голые и обессиленные он и она. Только ближе к обеду они проснулись, позавтракали и вышли во двор.
- «Слушай Валь, давай Бусю закатим во двор, а то как то не то.» - предложил Хан.
- «Тебе пока нельзя, я сама счас закачу!» - сказала Валентина.
- «Да ты чего, обалдела . В Бусе килограмм 300 не менше, там надо вдвоём. Так то я один управлялся с ней всегда.» - ответил он – «А счас лучше вдвоём.»
Они вышли за ворота, еле-еле вытащили мотоцикл из забора и закатили его в ограду. Накрыли мотоцикл сверху клеёнкой и пошли в дом. Валентина сразу забралась под одеяло и уже от туда тихонько позвала – «Саша иди ко мне, чёт мёрзну я.» Хан осторожно залез под одеяло и со словами – «Я сейчас отогрею тебя своим дыханием…..» дал волю своим рукам. Опять полетели в сторону трусы, одеяло сползло на пол, показывая миру голые, молодые, сплетённые тела. Они опять целовали и целовали друг друга, менялись местами, заходили и сверху, и сзади, и с боку и спереди. Они не замечали времени, они были счастливы, они нашли друг друга.
Ночь опять пролетела как один миг, на дворе начинался новый день, а в кровати лежали и дрыхли наши герои. Только к обеду они начали подавать признаки жизни. Потом они встали и побрели на кухню, выгребли из холодильника всё что там было съестного и стали есть, временами поглядывая друг на друга. Первым нарушил молчание Хан.
- «Так нельзя, знаешь у меня всё болит, не то чтоб от травм каких, а от усталости что ли. Во мы с тобой дорвались. Надо бы передышку сделать, хотя , навряд ли. Ты такая соблазнительная, могу и не удержаться.»
- «Давай передохнём. Нас ведь никто не гонит. Хотя нет, ты же куда то ехал. У тебя была какая то цель в путешествии. Вот поправишься и покатишь дальше. А я? Саша, а что будет со мной. Теперь без тебя я не смогу жить.» - грустно проговорила она.
- «Ты права, у моего путешествия была цель, как же без этого. И знаешь что, теперь я понял, целью моего путешествия была ТЫ. Так что расслабься и не думай о грустном. Хорошо?» - весело сказал Хан – «Вот приду в норму, отремонтирую мот, а там решим, что будет дальше. По любому, что твоя жизнь, что моя недавно изменилась и будем думать, что в лучшую сторону.»
В этот день Хану было гораздо лучше, он даже выходил на двор и ремонтировал мотоцикл. Потом сходил к речке, долго сидел на берегу, думал о чём то о своём. К действительности его вернул знакомый голос.
- «Сашок! Иди кушать. Ты где мой сорванец?» - кричала Валентина.
Хан встал и пошёл к дому, по тропинке, что вела от реки. На обратном пути он сорвал какие то голубенькие, простенькие цветы. Поймав себя на том, что давно не делал этого.
- «А вот это тебе, моя радость!» - сказал Хан войдя в дом и протянул небольшой букет фиалок и незабудок.
- «Ой! Спасибо! Мне давно никто , вот так, цветов не дарил. Спасибо Саня.» - смущаясь произнесла Валентина – «А ты давай за стол, а то стынет уже.»
Они сели то ли обедать, то ли ужинать, время как будто для них остановилось.
- «Слушай Валюха! Мне надо будет съездить в областной центр, в общем отъеду не на долго по делам, на пару дней. Повидать надо старых друзей, мотик привести в порядок. Ну а потом решим, что да как. Лады!?» - уверенно сказал Хан.
- «Хорошо. Отъедешь так отъедешь, буду ждать, только ты постарайся не долго.» - грустно промолвила Валентина.
- «Постараюсь.» - утвердительно сказал Хан.


Через три дня он уехал, оставив половину своих шмоток. Свалил в кучу палатку, котелок, тёплые вещи и на легке, с утреца стартанул.

Его не было, вот уже неделю. Валентина, как дежурная, сидела на лавочке около дома и глядела на дорогу. В голову лезли разные мысли и она гнала их.
- «Хоть бы было всё хорошо.» - повторяла она про себя – «Пусть ему повезёт.»

Звук его мотоцикла она услышала ещё издали, в горных ущельях всегда бывает хорошая слышимость. А потом, из за поворота, показался он сам на своей белой ракете. У самого дома повернул, упёрся колесом в ворота, газанув два раза и заглушил мотор. Слез с мотоцикла и обнял Валентину. И хитро прищурив глаза сказал
– «Хотел свинтить от тебя, да вспомнил, что мотиком забор сломал, не по людски как то. Вот и решил вернуться, ну чисто забор починить!»
- «Ах значит, забор починить? Понятно. И чё долго думал? Неделя целая прошла, думала и не увижу больше. А оно вон чего, забор починить…» - с сарказмом и с расстановкой произнесла Валентина.

Ещё через три дня Валентина забрала из школы свою трудовую книжку, выписалась у участкового и собрала свои вещи. Вместе с Ханом они унесли их на почту и сложив в коробки отправили. Хан починил полисадник, увязал на мотоцикл свои и её вещи, те что пригодятся в дороге. Рано утром, закрыв на замок опустевший дом, они присели «на дорожку», на лавочку. А потом погрузившись на мотоцикл и потихоньку поехали. Валентина и с грустью и радостью смотрела на село, к которому так привыкла. В душе защемило, что ждало её впереди она не знала. Она ехала на мотоцикле первый раз в жизни, встречный ветер гудел в её шлеме, который Хан привёз ей из города. Её стягивало с сидения, но она крепко держалась за Хана, прижавшись к нему плотно-плотно. Сначала было даже страшно, вокруг всё мелькало, дорога неслась на встречу с немыслимой скоростью. Примерно километров через сто, она не выдержала и стала давить кулачком Хану в бок. Мотоцикл затормозил и они встали на обочину.
- «Чё то не так или пописать?» - задал вопрос Хан, снимая шлем.
- «Да всё не так, куда так гоним? Меня сдувает, уже нет сил держаться и вообще страшно мне!» - только и смогла сказать Валентина и села на обочину.
- «Согласен, мотоцикл для тебя маленько не привычный, да ещё с первого раза. Но другого то нет. Ладно буду ехать по медленнее, эт я по привычке вальнул под 200, прости.» - сказал Хан с виноватым взглядом – « В следующий раз если чё не так, то сразу в бок, не терпи. Поездка должна быть комфортной!»

Через три дня они добрались до города в котором жил Хан. Валентина вступила в холостяцкий дом уже на правах хозяйки. Через месяц они расписались. Она устроилась снова учительницей начальных классов в городскую школу. А в конце лета, придя из поликлиники и показав Хану «тест» сказала
– «Саня! А у нас будет маленький!»
Хан как то не ожидал этого, но принял известие с радостью.
- «Маленький! Так это же здорово!» Потом он вышел на улицу и громко крикнул в небо – «Спасибо тебе ГОСПОДИ. У меня будет МАЛЕНЬКИЙ!»
У него по щекам текли слёзы, нет он не плакал, он радовался.


Всё это для вас написал байкер по имени БАД.

Отлично, Алексей!
5 баллов.